«АиФ»: — Во «Взгляде» вам удавалось собрать все жанры: расследования, интервью, новости, даже музыкальные клипы… Сегодня такая форма, «всё в одном», устарела?
А.Л.: — В условиях дефицита публика была всеядна, а сейчас стала более избирательна.
«АиФ»: — Возможен ли сегодня «Взгляд» в принципе?
А.Л.: — Пожалуй, в первый раз скажу — да, возможен. Если ведущими программы будут 20-летние ребята с несколько анархистским восприятием жизни. Именно в таком возрасте есть желание формулировать будущее. Таких людей, кстати, сегодня много в Интернете. Но Интернет, хотя он дико технологичен, не может конкурировать с ТВ. Только оно своей монументальностью, способностью создавать у каждого ощущение, что то, что смотришь ты, смотрит вся страна, позволяет вывести любой разговор в формат дискуссии.
Я живу в чуждом и враждебном мне государстве, но в моей стране! Понимаете, в чем разница?
Примерно до 2010 года я думал, что моя страна и мой народ умерли, что это труп. Но где-то с 2011 года моя вера стала восставать из пепла.
Во времена, которые не так уж далеко ушли и которые многие из нас ещё помнят, бытовало такое слово – «антисоветчик». Аналогов в современном языке для этого понятия нет. Потому что подразумевалось (подчёркиваю: не значило на самом деле, а именно имелось в виду), что антисоветчик является врагом одновременно советской власти, Советского Союза, советского образа жизни и советского народа. Нынче создать такое слово невозможно уже хотя бы потому, что современную власть, современное государство и современный народ России объединить в цельное понятие невозможно при самом богатом воображении.
Так вот, слова такого нет. А чувство – есть. Именно «анти…». Анти-что? Сформулировать коротко невозможно. Придётся подробно.
Не так давно мне довелось побывать на одном мероприятии, которое проводил Институт военной истории. Обсуждалась тема Великой Отечественной войны, и в частности, шла речь о духовном потенциале, который позволил нам выстоять.